И снова попытка раскрыть тайну русской души. По ходу решения этой задачи Риппль, сам того не ведая, снимал фильм, который стал посмертным документом существования «Ленинграда». Теперь для Шнура эта группа стала частью истории его жизни. Это первый и на сегодня последний документальный фильм о группе, которая прекратила свое существование в декабре 2008-го.

Большую часть фильма составляют записи концерта «Ленинграда» в лондонском клубе Look 19, сделанные в 2006 г. Еще немного лихого концертного безумства группы было запечатлено в том же году в Москве во время фестиваля «Нашествие». Музыкальные фрагменты перемежаются откровениями Шнура и его коллег по группе, рассуждениями ее заядлых фанатов, музыкальных критиков, авторитетных филологов.

Поначалу нарез из музыки и попыток определить словами суть группы «Ленинград» выглядит несколько хаотичным. Первые четверть часа фильма его авторы словно пытаются нащупать четкий ритм повествования, установить оптимальное соотношение между временем звучания музыкальных отрывков и выдержками из интервью. Потом это взаимодействие налаживается, и повествование обретает ровное дыхание.

Режиссер говорит, что снял фильм для той части немецкой публики, которая уже сыта по горло непрерывными репортажами из России о жизни новых русских или же запечатлевших необъятные просторы этой страны. «Современная российская культура в Германии совершенно неизвестна, - считает Риппль. - А между тем при помощи, например, музыки можно познать Россию с ее проблемами, метаморфозами. Моей целью было снять фильм не просто о группе „Ленинград", но также о тайне русской души, до сих пор так и не разгаданной».

Думаю, что многим из числа немецкой публики фильм так и не прояснил этот вопрос. У режиссера возникла естественная сложность при попытке передать на немецком вербальный напор песен «Ленинграда». Есть такое понятие как «художественный свист». А то, что делал Шнур в «Ленинграде», да и продолжает делать в своем новом проекте «Рубль», можно назвать «художественным матом». Эти подчас многоэтажные нецензурные построения не являются, как у некоторых, простым заполнением пустот, являющимся следствием хронического косноязычия или недостатка словарного запаса.

Мат Шнура - это активное акцентирование сюжета песни, особая точная краска в выражении состояния простого российского человека, находящегося под давлением так называемых «нулевых» годов - первых годов нового века. Режиссер иногда пытается подобрать точный немецкий эквивалент нецензурной лексике в песнях «Ленинграда», но при заковыристых конструкциях обозначает свое отчаяние сделать это обильным многоточием в немецких субтитрах. Как подметили в фильме участники группы «Кровосток», обращаясь к режиссеру: «Мат в России заменяет психоанализ. Собственно в этом и есть тайна русской души. Все русские матерятся и мыслят так, но это, к сожалению, непереводимо, мы ничем не можем вам помочь и очень вам сочувствуем».

Но зато Рипплю удалось вызвать на откровенность самого Шнура и его друга, Сергея Николаева, который был директором питерской радиостанции «Модерн». Их высказывания - ключевые в понимании концепции группы «Ленинград», а также роли Сергея Шнурова в ее жизни. Шнур сказал: «На самом деле музыкой-то мы не занимаемся. Мы делаем перформанс при помощи музыкальных инструментов». А Николаев вспомнил такой момент: «Я знал Шнура как хорошего дизайнера. Меня просили взять его на должность начальника отдела внешней рекламы. Я возражал - ведь он же музыкант. Тогда Шнур пришел ко мне и сказал: „Я больше всего на свете не хочу быть музыкантом, пожалуйста, возьми меня. Я точно тебе говорю, я всё буду делать хорошо. А музыка - это хобби". И действительно он сдерживал свое слово и работал в офисе очень хорошо как менеджер. Не было разгильдяйства, опозданий, нечетких отношений, всё было очень четко».

Вот так же старательно, без разгильдяйства, Шнур исполнял обязанности ответственного за бесперебойные перформансы «Ленинграда» и делал это 24 часа в сутки, включая четкое исполнение винных «закидонов» как перед концертами, так и после них. Ведь это вписывалось в концепцию «Ленинграда» и было неотъемлемой ее частью. Сейчас, когда в новом проекте Шнура не предусмотрен активный акцент на алкогольный имидж, Сергея видят с бутылкой минералки в руке. «Я с иронией отношусь ко всему, даже к собственной смерти. Мне всё смешно. Единственное, что держит на этом свете - фантазия», - говорит Шнур в финале фильма, что тоже помогает понять «мужчину, который поет».